Наследный принц Средиземья: Кристофер Толкин и дело его жизни

16 января этого года нас покинул человек, без которого современное фэнтези и — шире — массовая культура были бы совсем другими. Мы привыкли приписывать все заслуги его отцу— и надо сказать, что наш герой хотел бы именно этого. Однако реальность была несколько иной: Кристофер Толкин не просто скромный редактор и компилятор черновиков своего отца. В некотором роде его можно считать полноценным соавтором Джона Р. Р. Толкина, второй головой дракона, без которой мы не смогли бы увидеть Средиземье во всей его эпической красоте и величии.

---

Многие, включая автора этой статьи, считали — а то и считают до сих пор — Кристофера Толкина старшим сыном Джона Рональда Руэла. Ведь кажется вполне логичным, что именно старший сын унаследовал весь литературный архив писателя. Но Кристофер был третьим, младшим сыном Толкина. Как в сказке: было у отца три сына, двое умных, а третий... тоже не дурак, но получил принцессу и полцарства. В случае с Кристофером даже целое царство.

У Берена и Лутиэн, то есть у Джона Толкина и его жены Эдит, был очень счастливый брак и четверо детей. Джон и Эдит поженились в 1916 году, в 1917-м родился Джон Фрэнсис, в 1920-м — Майкл Хилари, в 1924-м — Кристофер Джон, а в 1929-м — долгожданная дочь Присцилла Мэри Энн.

Джон Р. Р. Толкин был примерным семьянином и всех детей обожал одинаково. Когда старшему, Джону, исполнилось три года, отец начал писать для него ежегодные рождественские сказки и сочинял их ещё в течение двадцати лет, пока младшенькой, Присцилле, не стукнуло восемь. Позже эти сказки были собраны под одной обложкой как «Письма Рождественского деда» — редактировала их, кстати, Бейли Толкин, вторая жена Кристофера.

Интересы у детей были разными. Джон довольно рано решил пойти по духовной стезе — и впоследствии отлично себя чувствовал, ведя жизнь скромного приходского священника и полностью игнорируя суету вокруг отцовского творчества. Майкл всем предметам предпочитал историю — и стал школьным учителем. Присцилла пошла в социальные работники. И Майкл, и Присцилла немало сделали для сохранения отцовского наследия, но только Кристоферу было суждено в полной мере стать наследником творца Средиземья.

У маленького Кристофера с рождения было слабое сердце, не позволявшее ему активно двигаться, — и, пока старшие братья гуляли и развлекались, он был вынужден сидеть дома, в уютном оксфордском коттедже. В школу он не ходил, занимаясь с учителем на дому. Компанию ему часто составлял отец, который время от времени отвлекался от работы, чтобы рассказать скучающему малышу сказку. Так и получилось, что Кристофер стал первым слушателем «Хоббита» ещё тогда, когда эта сказка была в черновиках. Причём не просто слушателем — в свои пять-шесть лет он иногда вставлял дельные комментарии, отмечая мелкие нестыковки: например, дверь дома Бильбо Бэггинса оказывалась то синей, то зелёной.


Позже, когда «Хоббит, или Туда и обратно» вышел в свет, отец решил обратить врождённые редакторские способности сына на пользу делу, пообещав выдавать ему двухпенсовую монетку всякий раз, когда он заметит ошибку в тексте. Кристофер нашёл в первом издании целый список опечаток, который Толкин отправил издателю для внесения исправлений в последующих тиражах.

Кристофер рос вместе с отцовскими книгами: Дж. Р. Р. Т. привык советоваться по поводу своих текстов именно с младшим сыном. Того же, в свою очередь, совершенно заворожила история выдуманного мира — Лориэн и Гондор были для него «реальнее, чем Вавилон». Ещё в средней школе он решил, что пойдёт по стопам отца и станет специалистом по староанглийскому языку и литературе. А пока он перепечатывал на машинке рукописи Толкина, который после выхода «Хоббита» в 1937-м приступил к работе над более масштабным текстом.


Кристофер только-только успел пройти подготовительный курс для абитуриентов в оксфордском Тринити-колледже, как началась Вторая мировая война. В 1943 году — в 19 лет — ему пришлось пойти в армию, по стопам брата Майкла, который служил в противовоздушной обороне во время Битвы за Британию. Кристофер решил стать пилотом, и его направили на тренировочную авиабазу в Южной Африке.

Джон Р. Р. Толкин писал сыновьям длинные письма — он вообще любил переписываться. Кристоферу, которого он к тому времени называл «своим главным критиком и соавтором», он присылал целые главы «Властелина колец». Как позже вспоминал Кристофер, это были главы из «Двух крепостей», второй книги романа. Те самые, где Фродо и Сэм продвигаются всё дальше на восток и в конце концов входят в Мордор. Их путь лежит к Ородруину, и Фродо, которого уже почти сломило Кольцо, постепенно теряет надежду, а верный Сэм подбадривает его в самые чёрные моменты, когда ему самому уже кажется, что надежды не осталось.



Трудно отделаться от мысли, что Толкин присылал своему «духовному наследнику» страницы будущей книги не только ради конструктивной критики, но и чтобы поддержать молодого человека, начавшего взрослую жизнь с военных сборов и тренировочных полётов где-то на краю света. Джон Р. Р. Толкин, прошедший Первую мировую, теперь выступал в роли Сэма для своих сыновей, особенно для младшего, хорошо понимавшего его метафоры. Кристофер с детства считал себя хоббитом — и ему действительно были свойственны многие черты «полуросликов», особенно любовь к шумному веселью и грубоватым шуткам. Говорят, из всех друзей Толкина утихомирить маленького хоббита удавалось только Клайву Льюису.

---

Кристоферу, можно сказать, повезло: полноправным боевым лётчиком он стал в январе 1945-го, в мае война закончилась, а в июне его отправили в резерв. Он наконец-то смог осуществить свою мечту и поступить на отделение английского языка в Тринити-колледж — здесь учился, а впоследствии и преподавал его отец. Который, кстати, оказал сыну высочайшую честь, пригласив его в свой кружок писателей и учёных, известный под названием «Инклинги», — в двадцать один год Кристофер стал самым молодым его участником. На собраниях он читал вслух главы из «Властелина колец», и все единодушно признавали, что Кристофер был лучшим чтецом, чем его отец.

Попутно он продолжал помогать Толкину-старшему, который всё ещё заканчивал «Властелина колец». Кристофер перепечатывал на машинке чистовики глав, а также оказал отцу одну неоценимую услугу: по его наброскам нарисовал то, что мы по сей день считаем «каноничными картами Средиземья». Следить за передвижением героев по карте оказалось удобно и автору, и — впоследствии — читателям. Так что за тот самый закон фэнтези, который Анджей Сапковский сформулировал как «без карты ни шагу», ответственен вовсе не сам Дж. Р. Р. Т., а его скрупулёзный сын.

После публикации «Властелина колец» на Джона Толкина обрушилась слава, которой он не ожидал и с которой так и не понял, что делать. Он продолжал жить в маленьком коттедже в Оксфорде, вести обширную переписку и упорно работать над новой книгой — предысторией «Властелина колец», рассказывающей о том, как было создано Кольцо Всевластья. Пристальное внимание фанатов в конце концов утомило писателя настолько, что он вместе с женой переехал в Борнмут — курортный город на юге Англии, популярный у верхушки среднего класса. Здесь Эдит наслаждалась светской жизнью и ролью хозяйки дома, всегда полного гостей, а Джон скучал по обществу друзей-инклингов.

Тем временем Кристофер Толкин, закончив учёбу, занимался академическими трудами — его диссертацией стал перевод исландской «Саги о Хервёр и Хейдреке» и комментарии к её английскому изданию. Эта сага прослеживает историю королевской династии Швеции от легендарных времён — в частности, один из упоминаемых в ней конунгов считается сыном Одина. Кристофер разделял увлечение своего отца североевропейской мифологией и эпической традицией, и его точно так же завораживала невидимая грань, за которой история превращается в легенду и обретает черты волшебной сказки.




В 1951 году Кристофер женился на Фейт Фалконбридж — оксфордской студентке, изучавшей английский язык и скульптуру, дочери университетского друга Джона Р. Р. Толкина. Позже именно она изваяет бюст писателя, который установят в библиотеке факультета английского языка Оксфордского университета. С 1954 года Кристофер начал читать в Оксфорде лекции по староанглийскому и древнескандинавскому языкам и литературе.

Несуетную жизнь университетского преподавателя и кабинетного учёного до поры до времени почти ничто не нарушало — за исключением двух событий: в 1959-м родился сын Саймон, а в 1964-м Кристофер и Фейт разошлись. Сын остался с матерью. А Кристофер Толкин сразу после того, как покончил с разводом, женился на секретарше своего отца Бейли Класс — познакомились они в доме Толкина-старшего. Второй брак, надо сказать, оказался удачнее первого и продлился до самой смерти Кристофера. В нём родилось двое детей — Адам и Рейчел.


В 1971 году умерла Эдит, и Джон Р. Р. Толкин вернулся в Оксфорд, где ему оставалось прожить ещё два года. А после его смерти выяснилось, что вместе с почти готовой рукописью «Сильмариллиона», обещанной издателю, писатель оставил огромный архив разрозненных записей (сделанных исключительно от руки — пользоваться машинкой писатель так и не научился): заметки по вымышленным языкам, обрывки стихов, черновики легенд... Всего около семидесяти коробок исписанной бумаги — без номеров и дат, просто стопки листов и тетрадей. Что-то было написано на мятых листах полувековой давности, что-то — прямо поверх других черновиков. Сюжеты не выстраивались, истории не приходили к финалу, имена героев могли меняться прямо по ходу повествования — куда уж там сине-зелёной двери Бильбо Бэггинса! Увы, Профессор отлично затевал что-то новое, но слишком увлекался и практически не умел завершать начатое. Вспомним, что «Властелина колец» он мучительно и с перерывами писал почти десять лет.


Кристофер Толкин по завещанию отца стал распорядителем его интеллектуальной собственности. Так у него появилось дело всей жизни — сделать так, чтобы богатейшее наследие отца не кануло в Лету, а Средиземье стало для читателей столь же настоящим, живым миром, каким оно с детства было для самого Кристофера. Труд предстоял поистине титанический.

---

Опыт редакторской работы у Кристофера уже был, но тут он просто не представлял, с какой стороны подойти к доставшейся сокровищнице. Нужен был помощник, и он нашёлся благодаря Бейли. Она была родом из Канады, и её семья дружила с родителями одного способного студента из Университета Манитобы. Короткий обмен письмами — и вот двадцатилетний юноша собирает вещи и отправляется на другую сторону Атлантики. Этого студента звали Гай Гэвриел Кей.



Целый год Кей и Толкин провели в доме Кристофера в восьми милях от Оксфорда — точнее, в амбаре за домом, ставшем хранилищем для рукописей. С архивом они возились вдвоём, иногда к ним присоединялся Хамфри Карпентер — биограф Джона Р. Р. Толкина. Через год основная часть работы по систематизации рукописей была закончена, и Кей вернулся доучиваться в Канаду. Ещё через десять лет он издаст свою первую книгу — начало фэнтезийной трилогии «Гобелены Фьонавара», но потом решит, что не хочет настолько явно идти по стопам Толкина, и станет создателем самобытного мира, неуловимо напоминающего Европу эпохи Возрождения.

В 1975-м Кристофер Толкин издал первый плод своих трудов — «Имена собственные во „Властелине Колец"», ныне входящие едва ли не в каждое издание романа. За ними последовала староанглийская поэма «Сэр Гавейн и Зелёный рыцарь» в переводе и с комментариями Джона Р. Р. Толкина. А потом Кристофер понял, что совмещать работу над «Сильмариллионом» и обязанности университетского преподавателя невозможно. Он покинул свой пост и заодно Оксфорд, вместе с женой и двумя детьми переехав на юг Франции — в комунну Драгиньян в Провансе. В этой спокойной и живописной сельской местности он прожил до конца дней.

«Сильмариллион» был издан в 1977 году и сразу же породил кучу вопросов. Главный из них: сколько в этом тексте Джона Р. Р. Толкина, чьё имя стояло на обложке, и сколько — самого Кристофера? Гай Гэвриел Кей, едва ли не единственный свидетель (и соучастник) работы над текстом, об этом не говорит «по личным причинам». Кристофер Толкин позднее, в «Истории Средиземья», признавался, что ему пришлось-таки кое-что дописать, чтобы собрать разрозненные обрывки в единый нарратив. Насколько много было этого кое-чего — тайна, покрытая мраком Мордора.





Надо сказать, что критика во многом плохо приняла «Сильмариллион» не только из-за сомнений в аутентичности текста. Читатели ждали второго «Властелина колец» — а получили учебник истории вымышленного мира с множеством странных имён и чередой событий, которые невозможно было запомнить. Эпический пафос историй о Сильмариллах, падении Нуменора и Кольцах Власти тоже не понравился критикам: во «Властелине колец» были хоббиты, отлично оттенявшие возвышенную героику своей житейской приземлённостью, а в «Сильмариллионе» таких персонажей не нашлось.

Культовый статус история сыновей Феанора и прочие саги Средиземья обрели только со временем. Если «Властелин колец» породил движение «толкинистов», положившее начало ролевой субкультуре, то «Сильмариллион» дал ему пищу для процветания: достаточно сказать, что в книге появился словарь эльфийского языка и алфавиты эльфов и гномов. Такого масштаба работы над вымышленным миром никто ранее не видел — потребовались годы, чтобы его оценить.


Кристофер между тем продолжал разбирать отцовские черновики. В 1980 году вышли «Неоконченные сказания Нуменора и Средиземья» — тексты, оставшиеся после того, как был собран «Сильмариллион». А с 1983 по 1996 год были опубликованы двенадцать томов «Истории Средиземья» — монументальный труд, в котором Кристофер наконец-то не стесняется время от времени говорить от первого лица.

Тексты «Истории...» иногда кажутся противоречащими друг другу, но Кристофер нашёл неплохой способ презентовать их публике. Вопреки названию, это не столько летопись вымышленного мира, сколько история его создания и творческая кухня. По текстам, собранным в этих томах, можно видеть, как рождались и развивались идеи писателя, как он отказывался от одних ходов и придумывал другие, как Средиземье всё дальше уходило от легендарной средневековой Англии, о которой начинал писать Толкин. И это уже точно чтение не для массового читателя, но для пытливого исследователя, влюблённого в Средиземье. Видимо, поэтому на русском пока что вышло лишь два тома из двенадцати, не считая фанатских переводов.


«История Средиземья» могла бы поставить точку в публикации наследия Толкина, но Кристофер нашёл возможность по-новому предъявить три уже известных сюжета — величайшие сказания Первой Эпохи Средиземья. Повесть «Дети Хурина» (2007) — это трагическая история Турина Турамбара. Она уже пересказывалась в «Сильмариллионе» и «Утраченных сказаниях», но Кристофер собрал по крупицам из разных источников наиболее полную версию. Точно такими же «улучшенными и дополненными» компиляциями стали «Верен и Лутиэн» (2017) и «Падение Гондолина» (2018). Как писал в предисловиях к ним сам Кристофер, редакторская работа во всей этой своеобразной трилогии была минимальной, и если читателю покажутся странными некоторые фрагменты текста, то это лишь потому, что для них использовались черновики разных лет.

---

В 1996 году Кристофер Толкин вместе с женой Бейли и племянником Майклом основал Tolkien Estate — юрлицо, управляющее наследием Джона Р. Р. Толкина. Именно ему принадлежат авторские права на издание всех произведений писателя. Но не на экранизации: ещё в 1969 году Профессор продал права на адаптации компании United Artists за 100 тысяч фунтов (около 3 миллионов в пересчёте на современные британские деньги). Позже эти права были перепроданы компании Saul Zaentz Company, через которую впоследствии улаживали все дела с экранизациями книг Толкина. В том числе с самой знаменитой — трилогией Питера Джексона.

Когда трилогия вышла на экраны, собрав в мировом прокате в общей сложности 3 миллиарда долларов, Кристофер и другие родственники заглянули в условия сделки профессора с United Artists. И выяснили, что помимо 100 тысяч в контракте оговорено роялти в 7,5% от прибыли — в том случае, если адаптация эту прибыль принесёт. В 2008 году они от имени Tolkien Estate подали в суд на компанию New Line Cinema, требуя заслуженных процентов, — в пересчёте на фунты сумма иска составила 75 миллионов. Через год процесс завершился мировым соглашением сторон. Сумма сделки не разглашается, но Кристофер остался доволен исходом и против съёмок «Хоббита» не протестовал.


Тут следует заметить, что фильм Питера Джексона ему жутко не'понравился, и в отношении «Хоббита» он тоже иллюзий не питал. Кристофер даже пошёл на беспрецедентный шаг и в 2012 году впервые в жизни дал интервью прессе — французской газете Le Monde, — чтобы сказать во всеуслышание, насколько он недоволен тем, что в Голливуде сделали с творением его отца, которое Кристофер считал «невозможным для перевода в визуальную драматическую форму», то есть неэкранизируемым в принципе.



Тем временем произведения Толкина после выхода экранизации продавались огромными тиражами — по данным издательства HarperCollins, продажи его книг в Британии уже после первого фильма выросли аж на 1000%! Но коммерческий успех не волновал Кристофера Толкина, который во время судебного разбирательства даже отказался встречаться с Питером Джексоном: ему не о чем было говорить с человеком, который, по его мнению, «выхолостил книгу, превратив её в боевик для 15-25-летних». Также он потребовал, чтобы Tolkien Estate нигде официально не упоминалось в связи с джексоновскими экранизациями.


Не все родственники Толкина были согласны с категоричным подходом Кристофера. В числе противников неожиданно оказался его собственный сын Саймон, успешно сменивший адвокатскую карьеру на писательскую. Он предложил сотрудничать с киношниками и «придерживаться более позитивного курса в отношении фильмов». Узнав об этом, Кристофер отказался разговаривать с сыном и перестал брать трубку, когда тот звонил. Впрочем, они и раньше не были в тёплых отношениях: Саймона воспитывала мать, пока Кристофер был занят новой семьёй и архивами отца. Питер Джексон, с которым Саймон, в отличие от Кристофера, таки встретился, утверждал, что отец с сыном не разговаривали годами: «Здесь есть какая-то история, о которой мы ничего не знаем». В 2012 году они помирились, хотя их мнения относительно экранизаций не изменились.


Кристофер Толкин старел, а вопросы адаптаций становились всё острее. Когда стало известно, что Amazon планирует снимать сериал по мотивам «Сильмариллиона» и что Tolkien Estate придётся принимать в связи с этим какое-то решение, 93-летний Кристофер покинул пост руководителя компании. Сразу после этого стало известно, что сериал будет сниматься в тесном сотрудничестве с Tolkien Estate, а также Tolkien Trust (благотворительной организацией, тоже основанной Кристофером и его семьёй) и HarperCollins (неизменным издателем Джона Р. Р. Толкина в Великобритании). В руководстве Tolkien Estate остаются Присцилла Толкин и другие члены семьи, но они, похоже, не считают, что экранизировать книги Толкина невозможно.




Кристофер Толкин умер в январе 2020 года во Франции, в больнице недалеко от своего дома. Он прожил 95 лет — и это были насыщенные годы, хотя и бедные событиями для постороннего наблюдателя. Однако большую их часть Кристофер провёл в другом мире, полном героических событий, которых хватило бы не на одну фэнтези-эпопею. То, что этот мир ожил и стал полноценной «вторичной реальностью», во многом заслуга Кристофера Толкина, редактора, критика и полноправного соавтора своего великого отца.