Жизнь и карьера Марка Хэмилла

Есть три вещи, которые фанат «Звёздных войн» может делать бесконечно: пересматривать оригинальную трилогию, смотреть интервью Марка Хэмилла и перечитывать его твиттер. Наш герой, конечно, всегда будет Люком Скайуокером, но его творческая жизнь этой ролью не ограничилась. Он так и не стал суперзвездой — то ли не повезло, то ли ему просто не захотелось. Однако он остался собой — Марком Хэмиллом, у которого обаяние ярче всех звёзд далёкой-далёкой галактики, а чувство юмора острее светового меча. 25 сентября ему исполняется 70 лет — для настоящего мастера-джедая это не возраст. Вспоминаем, как он стал Люком Скайуокером (случайно), ушёл из большого кино (сознательно), перешёл на Тёмную сторону вселенной DC (внезапно) и наконец снялся в «Звёздных войнах», которые мы заслужили.

---

Своими самыми яркими внешними чертами — блондинистостью и голубоглазостью — наш герой обязан генам викингов: его мать Вирджиния, урождённая Джонсон, наполовину шведка, её бабушка с дедушкой некогда эмигрировали из Стокгольма в Миннесоту, самый «скандинавский» штат США. По всем остальным линиям фамильного древа Марк Ричард Хэмилл — типичный белый американец из образцово-показательной послевоенной семьи флотского офицера. Его отец, Уильям Хэмилл, был католиком, республиканцем и убеждённым приверженцем семейных ценностей. Настолько убеждённым, что детей у него родилось семеро: у четвёртого по счёту Марка есть два брата — Уилл и Патрик — и четыре сестры — Тери, Джен, Джейни и Ким.

Все они, как и сам Марк, родившийся в 1951 году, принадлежат к поколению «бэби-бумеров», или просто бумеров — детей, которым предстояло жить в прекрасном новом мире после Второй мировой. Их оказалось так много, что только благодаря им в мире заговорили о подростках и молодёжи как отдельной социальной группе.

В 1960-х эти дети уже начнут делать историю — от Вудстока до антивоенных маршей. В 1980-х мир будет принадлежать им. А в 1950-х они только осмысляют себя и пытаются понять, кем станут, когда вырастут. Маленький Марк, любознательный и жизнерадостный паренёк, не мечтал с пелёнок стать актёром. Он любил комиксы в ежедневных газетах и мечтал рисовать карикатуры подобно Чарльзу Шульцу, создателю пёсику Снупи. А в возрасте пяти или шести лет увидел сюжет о том, как создают мультфильмы — на экране Кларенс Нэш озвучивал Дональда Дака. Для Марка такое оживление персонажа было волшебством: «У меня в голове словно бы зажглась лампочка». Много позже свет этой лампочки приведёт его к успешной карьере актёра озвучки (и второй самой знаменитой роли). Но пока Марк устраивает для семьи и друзей кукольные представления, озвучивая героев разными голосами, немного играет в школьных постановках, слушает The Beatles и совершенно не понимает, как попасть в шоу-бизнес: никаких контактов в этой сфере у Хэмиллов не имелось, да и увлечения Марка отец считал чем-то несерьёзным.


Наш герой окончил школу в Йокогаме, на очередной военной базе, где служил отец. Из-за постоянных переездов школ в его жизни было с десяток, но Марк не особенно страдал по этому поводу. Благодаря лёгкому характеру и хорошему чувству юмора он быстро заводил друзей и очаровывал девушек, а в старших классах даже стал президентом школьного совета. Сразу после выпускного семья отправилась в Калифорнию на свадьбу старшего сына. А после Марк решил остаться в Лос-Анджелесе, поступив в городской колледж — самое доступное для него учебное заведение на тот момент. Впрочем, он уже твёрдо знал, чего хочет, и своей специализацией избрал актёрское мастерство.

---

Обаятельный юноша, идеально вписывающийся в типаж хорошего мальчика по соседству, быстро примелькался на кастингах и в 19 лет уже начал получать первые роли — правда, крохотные и исключительно в эпизодах телесериалов, названия которых ничего нам сейчас не скажут. Единственный более-менее примечательный из них — «Ночная галерея», проект Рода Серлинга, создателя «Сумеречной зоны». Это шоу стало своего рода наследником культового сериала-антологии, только если там больше упора было на фантастику, то здесь — на хоррор и сюрреалистическую мистику. В эпизоде «Нет больше Макбейнов» Марк Хэмилл появился в маленькой роли курьера, доставляющего телеграмму главному герою — студенту, который вызвал духа, чтобы тот помог ему избавиться от надоевшего дядюшки. Общего экранного времени у него секунд двадцать.


Самыми крупными достижениями Марка в 1970-х стала второстепенная роль в одном сезоне мыльной оперы «Главный госпиталь» и одна из первых ролей в закрывшемся после восьми серий ситкоме «Уилеры из Техаса». Всё остальное — короткие сцены и безымянные персонажи. Поначалу он подрабатывал где придётся — рассыльным в типографии, продавцом содовой в аптеке, уборщиком... Потом благодаря «Главному госпиталю» оставил подработки и даже обзавёлся крохотным домиком на пляже в Малибу, но продолжал мечтать о больших ролях — и не уставал ходить на все кастинги, что ему подворачивались.


Одним из ближайших друзей молодого Марка был Роберт Инглунд — будущий Фредди Крюгер, в ту пору такой же начинающий актёр. Однажды он ходил на прослушивание на фильм Фрэнсиса Форда Копполы «Апокалипсис сегодня» и на обратном пути заглянул в комнату, где шёл кастинг в новый, пока не имевший названия фантастический проект Джорджа Лукаса. Роль Инглунд не получил, но по нескольким репликам понял, что знает кое-кого, кто идеально на неё подойдёт. Как выяснилось, он не единственный так считал: когда Хэмилл позвонил своему агенту, оказалось, что тот уже организовал ему встречу с Лукасом. Тогда Марк не понимал, к каким далеко идущим последствиям это приведёт.


На самом деле этого не понимал даже сам Лукас. Сценарий нового фильма был готов лишь в черновом варианте, и на прослушивании актёрам предлагалась сцена, вырванная из контекста и совершенно непонятная. На все вопросы режиссёр отвечал: «Потом объясню» (и ничего не объяснял). Так что Хэмилл не представлял, что за роль ему досталась. Он читал сцену вместе с Харрисоном Фордом и считал, что метит в персонажа второго плана: «Харрисон был очень убедительным главным героем, так что я думал, что это он тут Капитан Америка, а я буду Баки».

Когда Марк, уже утверждённый на роль, получил полную версию сценария (как выяснилось позже — не окончательную), он остолбенел, увидев на титульном листе заглавие: «Приключения Люка Старкиллера. Фрагмент из Журнала Уиллов. Сага I: Звёздные войны». До него только в этот момент дошло, что ему предстоит играть протагониста.

Сценарием он просто зачитался, как увлекательной книгой. История войны Империи и повстанцев зацепила его и тем, что начиналась с места в карьер, с головокружительного экшена, и невероятно живым миром, и атмосферой старых вестернов.

«Одним из моих самых любимых фильмов был «Волшебник из страны Оз», и сценарий немного мне его напомнил. Знаете, если бы Дороти была не девочкой, а мальчиком, которого унесло с его скучной пустынной планеты вроде Канзаса в фантастический мир, где собралась невероятная компания живых существ и роботов, злодеев и героев. Я был совершенно покорён. Я только не понимал, как они собирались всё это показать на экране — все эти летающие машины и световые мечи.»


Съёмки в фильме, название которого вскоре ужалось до лаконичного «Звёздные войны» (а Старкиллер сменился Скайуокером), произвели незабываемое впечатление на Хэмилла — тот тогда мало чем отличался от своего героя, был таким же наивным отважным юношей с широко распахнутыми глазами, до конца не верящим в то, что перед ним открылся огромный мир. И тем более в то, что совсем скоро этот мир ляжет к его ногам.


Пока же Марк Хэмилл откровенно наслаждается тем, что делает. Он в восторге от новых мест — Туниса, «сыгравшего» роль планеты Татуин, и города его мечты Лондона, где проходили студийные съёмки. Он совершенно по-детски робеет рядом с Алеком Гиннессом — своим любимым актёром, так что в совместных сценах с Оби-Ваном Кеноби ему почти не пришлось играть: смущение Люка вышло у Хэмилла само собой. И конечно, без ума от партнёров — харизматичного Харрисона Форда и неугомонной Кэрри Фишер.


С последней Марк почти сразу принялся флиртовать — впрочем, ничего серьёзного он не подразумевал, потому что твёрдо решил не заводить отношений с коллегами по съёмочной площадке. У него был печальный опыт романа, начавшегося во время работы над «Главным госпиталем», с актрисой Энн Уиндем, игравшей сестру его персонажа. Отношения у них не сложились, а совместных сцен в сериале никто не отменял. К тому же незадолго до начала съёмок в «Звёздных войнах» Марк пригласил на свидание своего стоматолога Мэрилу Йорк, а после окончания съёмок сделал ей предложение. Когда снималась «Империя наносит ответный удар», Хэмилл стал отцом — у них с Мэрилу родился первенец Нейтан, к которому позже присоединится ещё один сын Гриффин и дочь Челси.




Во время съёмок «Звёздных войн» с Хэмиллом произошло кое-что, едва не поставившее крест на его карьере. Впрочем, сам актёр впоследствии говорил, что значение этого события пресса сильно преувеличила. Речь об автомобильной аварии, случившейся в январе 1977 года, в которой Марк якобы был изуродован до неузнаваемости. На самом деле он сломал нос и скулу; ему пришлось перенести пластическую операцию, и почти год ушёл на то, чтобы привести его лицо в близкий к прежнему вид. В это время Джордж Лукас снимал в его сценах дублёра (к счастью, оставалось снять не так уж много — пару сцен, где Люк управляет лендспидером ещё на Татуине). А в начале «Империи» появилась сцена, где Скайуокер едва избегает гибели в столкновении с вампой на ледяной планете Хот — это должно было объяснить зрителям, откуда у него шрамы. Впрочем, заметные изменения внешности актёра, до злополучной аварии выглядевшего моложе своих лет, вполне отражают рост персонажа: из наивного искателя приключений Люк за три фильма превращается в опытного воина и уверенного лидера, настоящего джедая.


Трёх фильмов, однако, могло и не быть: только оглушительный успех «Звёздных войн» заставил Лукаса задуматься о сиквелах и о том, что эта история способна стать ещё грандиознее, чем задумывалась изначально. А Марк Хэмилл, которого с головой накрыла волна всемирной славы, понял, что оказался совершенно к ней не готов.

«В день премьеры мне позвонил Джордж Лукас: «Привет, парень. Уже знаменит ?». Я ответил: «Нет, Джордж. Что надо?». И он позвал меня переозвучивать фильм — со стерео на монодорожку. Я ещё подумал, что мужик реально двинулся: в день премьеры он отправляется в студию работать над звуком! Но я поехал к нему. А потом ехал обратно и видел очередь в кинотеатр, обернувшуюся вокруг квартала. И мне хотелось открыть окно машины и заорать: «Почему вы здесь? Что вы делаете?!».»

---

В статьях о Марке Хэмилле часто можно встретить утверждение, что, мол, актёр попал в ловушку образа, из-за чего ему перестали предлагать приличные роли, — никому не нужен был ещё один Люк Скайуокер. Отчасти это так — но, похоже, дело ещё и в том, что Хэмилл сам не очень-то стремился продолжать кинокарьеру. Пристальное внимание прессы, отслеживающей каждый его шаг, и фанатское безумие вокруг «Звёздных войн» откровенно его напугали, и он не хотел когда-либо в своей жизни это повторять. Так что он сделал то, чего от него меньше всего ожидали, — ушёл в театр. Обычно актёры со сцены начинают, но у Хэмилла получилось наоборот. Хотя на самом деле именно о Бродвее он мечтал, перебиваясь на третьестепенных телесериальных ролях.

Первый опыт Хэмилла на Бродвее оказался неудачным — но проблема была не в нём, а в продюсерах проекта, которые додумались использовать в рекламе образ Люка Скайуокера. И не учли две вещи: во-первых, отличие целевой аудитории, а во-вторых, тематику самого проекта. Это был спектакль «Человек-слон», посвящённый истории знаменитого циркового артиста XIX века — «урода» Джорджа Меррита. Более далёкий от «Звёздных войн» проект сложно представить. К одноимённому фильму Дэвида Линча 1980 года, кстати, эта пьеса отношения не имеет — театральные продюсеры даже подавали в суд на кинокомпанию за использование названия.

Зато уже второй спектакль с участием Марка Хэмилла стал хитом — «Амадей» по пьесе Питера Шаффера, история Вольфганга Амадея Моцарта и его соперничества с Антонио Сальери, не имеющая никакого отношения к реальности, но уж очень эффектная. Хэмилл играл Моцарта — безумного гения, напрочь оторванного от жизни и с головой погружённого в мир искусства. Успех пьесы закономерно привёл к экранной адаптации (1984) — но Марк в неё не попал. Голливудские продюсеры не хотели видеть в фильме Люка Скайуокера, а Хэмилл, специально перебравшийся с семьёй в Нью-Йорк, в гробу хотел видеть Голливуд. А вот Том Халс, в итоге сыгравший Моцарта в картине Милоша Формана, получил за эту роль номинацию на «Оскар». Каждому своё.
Время от времени, впрочем, Хэмилл таки снимается в кино.


В 1978-м, сразу после оглушительного успеха «Звёздных войн», вышла подростковая комедия «Лето в поисках „Корвета"» о приключениях старшеклассника, занятого поисками украденного винтажного автомобиля. Для Марка этот довольно успешный в прокате фильм стал прощанием с амплуа тинейджера — из-за той самой аварии он выглядел старше, да и подобные легкомысленные истории его уже не очень-то интересовали. Вышедшая почти одновременно с ней военная драма «Большая красная единица», где Марк сыграл солдата времён Второй мировой, могла бы быть более успешной, если бы из-за конфликта режиссёра с продюсерами в прокат не вышла урезанная версия. Довольно неплохими получились музыкальная кантри-драма «Ночь, когда погасли огни в Джорджии» (1981), где Хэмилл перевоплотился в помощника шерифа провинциального городка, и сатирическая комедия «Госпиталь „Британия"» (1982), где Марка ещё надо постараться заметить среди толпы героев-типажей. Но трилогия Джорджа Лукаса закономерно затмила все эти фильмы, о которых сейчас не помнит никто.


Попытку вернуться на большой экран Марк предпримет только в 1989 году — и это снова будет фантастика. «Поток» снимал Стивен Лисбергер, режиссёр «Трона», а одним из продюсеров выступил Гэри Курц, работавший с Джорджем Лукасом над первыми двумя фильмами «Звёздных войн». Казалось бы, что могло пойти не так? Элементарно: сценарий оказался бездарным, а спецэффекты — дешёвыми. Плюс возникли проблемы с дистрибуцией и продвижением — на них просто не хватило денег: «Поток» показали в кинотеатрах только в Великобритании и Австралии, где он не собрал и ста тысяч долларов, а в Штатах выпустили сразу на видео. Марк Хэмилл, уже совершенно не похожий на Люка Скайуокера (отныне он носит бороду, которую с тех пор сбривает нечасто), играет в нём полицейского, отправленного в погоню за беглым андроидом. Если вам кажется, что вы где-то это уже видели, то вам не кажется. «Поток» действительно на поверку оказался «Бегущим по лезвию» на минималках, без философской глубины и визуальных красот последнего, и был довольно скоро забыт.


Примерно таким же пшиком обернулся «Ночной попутчик» (1990), откровенная копия знаменитого «Попутчика» (1986) с Рутгером Хауэром. Интересна она только тем, что в ней Марк Хэмилл играет того самого попутчика, жестокого убийцу-садиста. Не лучше ситуация сложилась и с супергеройским «Гайвером» (1990), снятым по одноимённой манге, — в нём Хэмиллу досталась роль агента ФБР, помогающего главному герою, парню со сверхспособностями инопланетного происхождения. Триллер «Деревня проклятых» (1995) Джона Карпентера, где Хэмилл сыграл небольшую роль сельского священника, ремейк одноимённого фильма 1960 года и экранизация романа Джона Уиндема «Кукушата Мидвича», провалился в прокате и получил номинацию на «Золотую малину». Про неописуемый треш категории «Б» под названием «Бегущий во времени» (1993), пожалуй, из милосердия даже не будем упоминать.


Кажется, во всём подобном мусоре Марк Хэмилл снимался, не приходя в сознание, — или же, возможно, так он вполне сознательно, по-панковски бунтовал против голливудского истеблишмента (с его чувством юмора это вполне реальный вариант). Всерьёз его в тот период захватила совсем другая карьера.


Ещё в 1970-х, когда Марк хватался за любую работу, ему случилось озвучить персонажей в паре мультфильмов — детском сериале «Джинни» и постапокалиптическом фэнтези Ральфа Бакши «Волшебники» (1977). Последний, кстати, снимался ротоскопическим методом, то есть в каком-то смысле Марк Хэмилл не только озвучил своего героя — Шона, принца фейри, — но и послужил для него моделью (хотя по внешнему виду героя этого и не скажешь). В 1984-м его голосом в американском прокате заговорил антагонист миядзаковской «Навсикаи из Долины ветров». В начале 1990-х он участвовал в озвучке многих супергеройских мультсериалов: «Человек-паук», «Фантастическая четвёрка», «Невероятный Халк»... А в 1993-м перешёл из Marvel в DC и одновременно на Тёмную сторону, темнее не бывает.


Изначально в анимационном сериале «Бэтмен» Хэмилл должен был взять на себя роль проходного злодея Мистера Фриза. Джокер тогда говорил голосом Тима Карри — но Марк выразил такое горячее желание озвучить главного противника Бэтмена, что один из продюсеров сериала Брюс Тимм решил дать ему шанс.
На прослушивании Хэмилл оказался настолько хорош, что руководство в конце концов приняло нелёгкое решение заменить актёра; более того, Марку предложили даже переозвучить уже снятые серии, где звучал голос Карри. В сети ходит фанатская легенда о том, что якобы Карри просто-напросто простудился, а Хэмилл должен был лишь ненадолго его заменить, однако никто из причастных к сериалу её не подтверждает.

Так Марк Хэмилл стал Джокером — одним из лучших в истории DC, как считают фанаты. Актёр сплёл образ суперзлодея из ста оттенков безумного хохота, истерического визга и жёстких интонаций прирождённого садиста, от которых кровь стынет в жилах. Стоит посмотреть видеозаписи процесса озвучивания — Хэмилл физически перевоплощается в своего персонажа; помимо голоса, у него меняется и мимика, и жесты. Будто Люк Скайуокер на ваших глазах превращается в Голлума.


Хэмилл подарил свой голос Джокеру не только в нескольких мультсериалах, но и в видеоиграх, в том числе в Batman: Arkham Asylum (2009) и Batman: Arkham City (2011). По поводу второй он как-то высказался в интервью, что это его последний Джокер, — и на волнение фанатской общественности ответил, что, мол, он имел в виду только то, что такую работу будет очень сложно превзойти. Конечно, он возвращался к своему персонажу — в частности в финале «аркхэмской» трилогии Batman: Arkham Knight (2015) и в мультфильме «Бэтмен: убийственная шутка» (2016) — и, вероятно, вернётся ещё не раз. Эта история ему явно нравится.

---

В 2013 году Джордж Лукас пригласил Марка Хэмилла и Кэрри Фишер на деловой ланч. «Возможно, они собираются снимать ещё один фильм», — предположила Мэрилу. «Да ну, бред какой-то», — отмахнулся Марк, решивший, что речь пойдёт о каком-то очередном переиздании оригинальной трилогии «Звёздных войн». Однако жена оказалась права: Марку и Кэрри сделали предложение, от которого они не могли отказаться.

«Я был в шоке. Я не мог произнести «да» или «нет». Но позже я подумал, что о выборе вообще речь не идёт. Это как призыв в армию. Представьте, если бы я почему-либо отказался сниматься. Да на следующий же день мой дом окружила бы толпа фанатов, как разъярённые крестьяне в фильме про Франкенштейна. Я стал бы самым ненавидимым персонажем фэндома.»

Тут надо сказать, что Марк Хэмилл далеко не сразу понял весь масштаб «Звёздных войн». Для этого ему понадобилось три десятка лет. Сразу после успеха первой части он смущённо признавался в интервью, что — да, конечно, он думал, будто картина понравится «студентам и любителям сказок», окажется хотя бы в первой десятке проката и, возможно, соберёт столько же, сколько «Голдфингер» — фильм бондианы, заработавший 125 миллионов долларов... но 775 миллионов! «Всё равно не понимаю», — жаловался он журналистам (похоже, искренне). Спустя десять лет, в интервью начала 1990-х, он всё ещё не понимал: «Фанатское движение вокруг „Звёздных войн“ меня пугает.


Это же просто развлекательное кино». И только к рубежу тысячелетий, когда у Хэмилла подросли дети и оказалось, что они тоже без ума от «Звёздных войн» (притом что во время съёмок первого фильма их не было и в проекте), до Марка начало доходить, что он оказался причастен не просто к очередной фантастической трилогии, а к поп-культурному феномену.


Примерно с таким отношением он и вписался в новую трилогию «Звёздных войн», которую создавали уже без Джорджа Лукаса, с поколением людей, в детстве игравших с фигурками Люка Скайуокера и Дарта Бейдера. И начал с того, что едва с ними не перессорился — в первую очередь с Райаном Джонсоном, режиссёром и автором сценария «Последних джедаев». В сценарии Хэмиллу не понравилось абсолютно всё. Особенно, конечно, то, в кого, по версии Джонсона, превратился спустя 30 лет Люк Скайуокер — в ворчливого старикашку, после одного педагогического провала разочаровавшегося и в джедаях, и в Силе, и в ценностях повстанцев и трусливо бежавшего на край галактики.

«Я постоянно твердил Райану: «Это не Люк! Люк бы так никогда не поступил!». Я говорил ему, что джедаи по своей природе оптимистичны. Они никогда не сдаются и не опускают руки. При этом я прекрасно осознаю, что это уже не моя история, а история других персонажей, и это уже не те «Звёздные войны», которые придумал Джордж Лукас, а «Звёздные войны» совершенно нового поколения режиссёров, снятые для нового зрителя. Однако для того, чтобы делать всё то, что велел мне Райан, мне пришлось полностью абстрагироваться от моего персонажа. В какой-то момент я начал думать, что играю совершенно другого героя...»

Впрочем, позже Хэмилл утверждал, что подружился с Джонсоном. Но в интервью он предпочитал обсуждать старые фильмы, а не новую трилогию (похоже, контрактные обязательства просто запрещали актёру её критиковать). Кстати, в ней он появился не только в роли своего самого известного персонажа. В «Последних джедаях» он сыграл одного из инопланетян в сцене в казино — приземистого серокожего Доббу Ская. Именно сыграл, а не только озвучил, — провёл на съёмочной площадке целый день в костюме для захвата движений. А в «Скайуокер. Восход» озвучил ещё одного инопланетянина — рогатого Булио, который передаёт Сопротивлению файл стратегической важности. В обоих случаях Хэмилл появился в титрах под псевдонимами Уильям Патрик и Патрик Уильямс, составленными из имён его братьев.


А совсем недавно он появился в роли Люка Скайуокера в «„Звёздных войнах”, которые мы заслужили» — в сериале «Мандалорец». Строго говоря, самого Марка Хэмилла мы там не увидели — лицо Люка Скайуокера было омоложено цифровым методом, а в экшен-сцене действовал дублёр, но восторженным фанатам хватило и этого. «Видели что-нибудь интересное на ТВ в последнее время?» — написал он по такому поводу в своём твиттере.





Было бы не совсем правильно изображать Марка Хэмилла как второразрядного актёра, которому один раз в жизни повезло с ролью в культовом фильме и больше не везло никогда. Скорее, он, как истинный самурай — точнее, джедай, — предпочёл просто не участвовать в битве и в итоге её выиграл. Он не позволил славе испортить себя, а Голливуду — сожрать и на всю жизнь остался тем, кем был до судьбоносного кастинга, — простым, искренним, никогда не унывающим парнем с отличным чувством юмора и спокойной уверенностью во всём, что он делает. Не знаем, как насчёт Силы, но счастье с такими людьми обычно пребывает всегда.